Wintersmith, Terry Pratchett
Dec. 29th, 2006 05:36 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anafema_device- 65 -
Тиффани увидела, как Матушка глянула верх и наклонилась на дюйм ниже.
Миссис Иервиг умудрилась каким-то образом склониться еще на полдюйма.
Тиффани и Аннаграма обменялись поверх согнутых спин беспомощными взглядами. Иногда такие вещи могли длиться часами.
Матушка Ветровоск хрюкнула и выпрямилась. Также сделала и покрасневшая миссис Иервиг.
- Благословенна будь наша встреча. – произнесла Матушка ровным голосом. Тиффани вздрогнула. Это было объявлением враждебности. Крики и тычки были совершенно обычными приемами спора у ведьм, но спокойный и невозмутимый разговор означал открытую войну.
- Как любезно с вашей стороны, поприветствовать нас. – ответила миссис Иервиг.
- Надеюсь, что вы в добром здоровье?
- Прекрасно себя чувствую, мисс Ветровоск.
Аннаграмма закрыла глаза. По ведьминским стандартам это был удар поддых.
- Госпожа Веторвоск, миссис Иервиг. – ответила Матушка. – Я уверена, вы знаете это?
- Пожалуй, да. Конечно же, да. Прошу прощения.
Ведьмы обменялись хлесткими ударами и Матушка продолжила. – Я уверена, что мисс Ястребц найдет все, что пожелает.
- Не сомневаюсь, что... – миссис Иервиг уставилась на Тиффани с вопросительным выражением лица.
- Тиффани. – подсказала Тиффани.
- Тиффани. Разумеется. Какое милое имя... Я уверена, что Тиффани постаралсь на славу. – сказала миссис Иервиг. – Тем не менее, мы должны очистить и освятить все, чтобы предотвратить... воздействия.
Я уже чистила и вычистила все! Подумала Тиффани.
- Воздействия? – спросила Матушка Ветровоск. Даже Зимовому не удался бы более ледяной тон.
- Тревожащие вибрации. – ответила миссис Иервиг.
- О, я знаю об этом. – вставила Тиффани. – Это незакрепленная доска в полу в кухне. Когда вы наступаете на нее, буфет шатается.
- Ходили разговоры о демоне. – серьезно продолжала миссис Иервиг, игнорируя Тиффани. – И... О черепах.
Но – начала было Тиффани, когда рука Матушки столь сильно сжала ее плечи, что она замолчала.
- Ах ты, батюшки! – проговорила Матушка, все еще удерживая Тифани. – Черепа, а?
- Некоторые истории очень тревожны, - сказала миссис Иервиг, не сводя глаз с Тиффани. – Наитемнейшего происхождения, госпожа Ветровоск. Я чувствую, что жителей этих владений очень плохо обслуживали. Темные силы должны быть выпущены на волю.
Тиффани захотелось закричать: Нет! Это всего лишь истории! Это все Боффо! Она смотрела за ними! Она прекращала их глупые пререкания, она помнила все их законы, она ворчала на их глупость! Она не могла бы делать, то что делала, если бы была только хрупкой старой леди! Ей приходилось быть мифом! Но хватка Матушки удерживала ее от слов.
- Странные силы наверняка присутсвуют. – сказала Матушка Ветровоск. – Желаю вам успеха на вашем поприще, мисис Иервиг. Прошу меня простить?
- Конечно же, гос... пожа Ветровоск. Да сопутствуют вам хорошие звезды.
- Пусть дорога замедлится, чтобы встретиться с вашими ногами. – ответила Матушка. Она перестала крепко держать Тиффани за плечи, но все равно, почти протащила ее на другую сторону коттеджа. Метла успошей мисс Тенеты была прислонена к стене.
- 66 -
- Быстро привязывай вещи! – приказала она. – Нам надо улетать!
- Он вернется? – спросила Тиффани, с усилием привязывая мешок и старый чемодан к прутьям метлы.
- Не сейчас. Думаю, что не сразу. Но оно будет искать тебя. И оно будет сильнее. Я уверена, что он будет опаснее для тебя и для тех, кто рядом с тобой! Тебе надо столько всего узнать! Тебе надо столько всего сделать!
- Я поблагодарила его! Я пыталась быть с ним приветливой! Почему он продолжает преследовать меня?
- Из-за Танца. – ответила Матушка.
- Я попросила прощения!
- Не достаточно хорошо. Что знает буря знает о страданиях? Ты должна загладить свою вину. Неужели ты и правда думала, что пустое место в танце было приготовлено для тебя? Ох, как же все запутано! Как твои ступни?
Рассерженная и сбитая с толку Тиффани, замерла, полуперекинув ногу через метлу.
- Мои ступни? А что с ними?
- Они зудят? Что будет, если ты снимешь ботинки?
- Ничего нне будет! Я всего лишь увижу свои чулки! При чем тут мои ступни вообще?
- Вот это мы и выясним. – яростно заявила Матушка. – Ну, полетели.
Тиффани попыталась поднять метлу в воздух. но она едва поднялась над высохшей травой. Она огляделась. На прутьях метлы сидели Нак Мак Фиглы.
- Не переживай. – сказал Роб Всякограб. – Мы крепко учипились.
- Только не дюже потряхай, потому как у мя башка отвалится. – добавил Вулли Валенок.
- А харчи будут? – поинтересовался Величий Ян. – Горло бы промочить!
- Я не могу взять всех вас! – сказала Тиффани. – Я даже не знаю, куда направляюсь.
Матушка Ветровоск оглядела фиглов. – Вам придется пойти пешком. Мы направляемся в город Ланкр. Адрес - Tir Nani Ogg, на площади.
- Tir Nani Ogg? – сказала Тиффани. – Это не...
- Это означает Дом Нянни Огг. – ответила Матушка. Фиглы посыпались с метлы. – Там ты будешь в безопасности. Ну, более или менее в безопасности. Но нам придется остановиться по дороге. Мы должны закинуть эту подвеску как можно дальше. И я знаю, как это сделать! О, да!
* * *
Мак Нак Фиглы рысцой мчались по полуденному лесу. Местная дичь уже обнаружила их присутствие, и поэтому пушистые лесные зверьки либо забились в свои норы, либо вскарабкались на вершины деревьев. Тем не менее, немного погодя Величий Ян попросил остановиться и сказал – Хтось за нами следует!
- Не дури. – ответил Роб Всякограб. – В этих лесах ничего не осталось достатно скаженного, чтоб фиглов ловити!
- Я знаю, что чувствую, - упрямо повторил Величий Ян. – Я нутром чую. Хтось крадется за нами!
- Ну что же, я не из тех, кто с нутром мужчины свариться почну. - сказал Роб устало. – Лады, парни, разойдитесь по кругу!
Вытащив мечи, фиглы разошлись по стронам, но через нескольких минут все начали ворчать. Ничего не было ни видно, ни слышно. На безопасном расстоянии пели птицы. Повсюду царили мир и спокойствие, столь необычные в соседстве с фиглами.
- Извиняй, Величий Ян, но сдается мне, нутро твое работает. – сказал Роб Всякограб.
В этот самый момент, Горацио, сыр, свалился ему прямо на голову.
- 67 -
* * *
Река под большим ланкрским мостом была полноводная, но ее едва можно различить сверху за брызгами водопада - водяной пыли, стоящей в морозном воздухе.
Она пенилась в узкой теснине, а затем стремительно кидалась вниз, как прыгает в водопад лосось, и с грохотом обрушивалась на равнины внизу. От водопада до Мела можно было добраться, следуя речному течению, но река так широко и лениво петляла, что быстрее было лететь по прямой.
Всего один раз Тиффани воспользовалась прямым путем, когда мисс Левел в первый раз привезла ее в горы. После чего она всегда выбирала долгую дорогу домой, путешествуя над петляющим трактом.
Подлететь к самму краю бушующего потока, резко обрывающегося в холодный сырой воздух, и направить помело почти вертикально вниз, было почти на первом месте в списке того, что она никогда, никогда в жизни не намеревалась делать.
Матушка Ветровоск стояла на мосту, держа в руке серебряную лошадку.
- Есть только один способ, - сказала она. – В конце-концов подвеска попадет на дно глубокого моря. Пусть Зимовой ищет тебя там!
Тиффани кивнула. У нее не было слез, но это не означало, что она не плакала. У людей нет привычки плакать все время, они вообще об этом не думают. Но сейчас Тиффани думала об этом. Она думала о том, что у нее нет слез...
Выкинуть подвеску было целесообразно. Конечно же, целесообразно. Ведь все вокруг Боффо! Любой прутик может быть волшебной палочкой, а любая лужа – хрустальным шаром. Каждая вещь имеет только то могущество, которое ты сама вложила в нее.. Запутки, черепа и волшебные палочки были тем же самым, что и... лопаты, ножи и очки. Они были как... рычаги. С помощью рычага можно сдвинуть скалу, но сам по себе рычаг работать не будет.
- Ты должна сама сделать выбор. – проговорила Матушка. - Я не могу сделать его за тебя. Это безделушка и пока она у тебя, она опасна.
- Знаете, я не думаю, что он хотел причинить мне боль. Он просто рассторился. – сказала Тиффани.
- В самом деле? Ты хочешь еще раз встретиться с этим, таким расстроенным?
Тиффани подумала о странном лице. Зимовой принял очертания человека – более или менее – но так, как будто он подхватил идею человеком, но так и не понял, как это сделать.
- Вы думаете, что он повредит другим людям? – спросила она.
- Он Зима, дитя. Зима ведь не только красивые снежинки, а?
Тиффани протянула руку. – Дайте мне ее назад, пожалуйста?
Матушка отдала подвеску, пожав плечами.
Подвеска лежала в руке у Тиффани, на белом шраме. Это была первая подаренная ей вещь, которая не была бы полезной, которая не предназначалась бы для чего-либо.
Она не нужна мне, думала Тиффани. Силу дает мне Мел. Неужели жзнь будет такова? Ничего бесполезного?
- Нам надо привязать ее к чему-нибудь легкому. – сказала она деловым голосом. – Иначе, ее выловят со дна.
Она порыскала в траве вокруг моста, нашла палку и обернула серебряную цепочку вокруг нее.
Стоял полдень. Тиффани придумала слово – дневносвет, ей нравилось, как оно звучит. Любой мог быть ведьмой в полночь, думала она, но ты должна быть по настоящему способна, чтобы быть ведьмой при дневносвете.
Как бы то ни было, быть ведьмой мне удается, думала она, шагая по мосту. Не удается быть счастливой.
Она бросила подвеску с моста.
- 68 -
Она не стала делать из этого события. Неплохо было бы сказать, что серебряная лошадка сверкнула в лучах солнца, на мгновение повиснув в воздухе, перед долгим падением. Возможно, что так оно и было, но Тиффани не стала смотреть.
- Хорошо. – сказала Матушка Ветровоск.
- На этом все? – спросила Тиффани.
- Нет! Ты втанцевала себя в историю, девочка, одну из тех, что рассказывается миру каждый год. Историю про лед и пламень, Лето и Зиму. Ты ее испортила. Теперь ты должна остаться в ней до конца и увериться, что все закончится так, как надо. Лошадка нужна только для того, чтобы выиграть немного времени, вот и все.
- Сколько времени у меня есть?
- Я не знаю. Такого раньше еще не случалось. По меньшей мере, у тебя есть время, чтобы подумать. Как твои ступни?
* * *
С точки зрения людей, Зимовой перемещался по миру без какого-либо перемещения вообще. Он был там, где была зима.
Зимовой пытался размышлять. Никогда раньше ему не приходилось этого делать и ему было больно. До сих пор люди были лишь частью окружающего мира, двигающейся странным образом и зажигающей огни. Но сейчас он начал мыслить и все стало иным.
Люди... Сделаны из человечьего материала... вот что она сказала.
Человечий материал. Он должен сделать себя из человечьего материла ради возлюбленной. И Зимовой проплывал сквозь ледяной воздух моргов и среди облоков кораблекрушения в поисках таких матриалов. И чем же они оказались? В основном грязью и водой. Если же тело полежит подольше, то и вода высохнет и не останется ничего, кроме пригоршни пыли, которую развеет ветер.
Таким образом, поскольку воды не способна мыслить, то за все отвественна пыль.
Зимовой был логичен, потому что лед был логичен. Вода следует логике. Существуют правила. Итак, люди это всего лишь... правильный вид пыли!
И, пока он был занят поисками нужной пыли, он мог бы продемонстрировать ей свою силу.
* * *
Этим вечером Тиффани сидела на краю кровати для гостей, зевала и рассматривала свои ступни, а сонливость накатывала на нее, как грозовые облака на небо.
Ступни были розовыми, с пятью пальчиками на каждой. В целом, это были довольно симпатичные ступни.
Обычно при встрече люди говорят что-то вроде: «Как дела?». Нянюшка Огг только и сказала – «Заходи. Как твои ступни?».
Вдруг оказалось, что вокруг заинтересовались ее ступнями. Конечно, ноги имеют большое значение, но что с ними может такого случиться?
Она поболтала ногами в воздухе. Ничего странного не произошло и она легла на кровать.
Тиффани две ночи не высыпалась. Она этого не осозновала, пока не добралась до Tir Nanni Ogg, где ее мозги пошли вразнобой. Она разговаривала с миссис Огг, но с трудом могла припомнить, о чем. Голоса звенели в ее ушах. Наконец-то у нее не было больше никаких дел, только спать.
Это была хорошая кровать, лучшая из тех, где ей доводилось спать. И это была лучшая комната, из тех, что она видела, хотя она была слишком усталой, чтобы осмотреть ее. Ведьмы не тратятся на комфорт, особенно на запасные спальни, но Тиффани всю жизнь спала в ветхой кровати, пружины у которой дзынькали каждый раз, когда она поворачивалась и, при желании, можно было даже подобрать мелодию. Матрас был толстым и мягким. Она утонула в нем, как в очень мягком, очень теплом, медленно затягивающем зыбучем песке.
Тиффани увидела, как Матушка глянула верх и наклонилась на дюйм ниже.
Миссис Иервиг умудрилась каким-то образом склониться еще на полдюйма.
Тиффани и Аннаграма обменялись поверх согнутых спин беспомощными взглядами. Иногда такие вещи могли длиться часами.
Матушка Ветровоск хрюкнула и выпрямилась. Также сделала и покрасневшая миссис Иервиг.
- Благословенна будь наша встреча. – произнесла Матушка ровным голосом. Тиффани вздрогнула. Это было объявлением враждебности. Крики и тычки были совершенно обычными приемами спора у ведьм, но спокойный и невозмутимый разговор означал открытую войну.
- Как любезно с вашей стороны, поприветствовать нас. – ответила миссис Иервиг.
- Надеюсь, что вы в добром здоровье?
- Прекрасно себя чувствую, мисс Ветровоск.
Аннаграмма закрыла глаза. По ведьминским стандартам это был удар поддых.
- Госпожа Веторвоск, миссис Иервиг. – ответила Матушка. – Я уверена, вы знаете это?
- Пожалуй, да. Конечно же, да. Прошу прощения.
Ведьмы обменялись хлесткими ударами и Матушка продолжила. – Я уверена, что мисс Ястребц найдет все, что пожелает.
- Не сомневаюсь, что... – миссис Иервиг уставилась на Тиффани с вопросительным выражением лица.
- Тиффани. – подсказала Тиффани.
- Тиффани. Разумеется. Какое милое имя... Я уверена, что Тиффани постаралсь на славу. – сказала миссис Иервиг. – Тем не менее, мы должны очистить и освятить все, чтобы предотвратить... воздействия.
Я уже чистила и вычистила все! Подумала Тиффани.
- Воздействия? – спросила Матушка Ветровоск. Даже Зимовому не удался бы более ледяной тон.
- Тревожащие вибрации. – ответила миссис Иервиг.
- О, я знаю об этом. – вставила Тиффани. – Это незакрепленная доска в полу в кухне. Когда вы наступаете на нее, буфет шатается.
- Ходили разговоры о демоне. – серьезно продолжала миссис Иервиг, игнорируя Тиффани. – И... О черепах.
Но – начала было Тиффани, когда рука Матушки столь сильно сжала ее плечи, что она замолчала.
- Ах ты, батюшки! – проговорила Матушка, все еще удерживая Тифани. – Черепа, а?
- Некоторые истории очень тревожны, - сказала миссис Иервиг, не сводя глаз с Тиффани. – Наитемнейшего происхождения, госпожа Ветровоск. Я чувствую, что жителей этих владений очень плохо обслуживали. Темные силы должны быть выпущены на волю.
Тиффани захотелось закричать: Нет! Это всего лишь истории! Это все Боффо! Она смотрела за ними! Она прекращала их глупые пререкания, она помнила все их законы, она ворчала на их глупость! Она не могла бы делать, то что делала, если бы была только хрупкой старой леди! Ей приходилось быть мифом! Но хватка Матушки удерживала ее от слов.
- Странные силы наверняка присутсвуют. – сказала Матушка Ветровоск. – Желаю вам успеха на вашем поприще, мисис Иервиг. Прошу меня простить?
- Конечно же, гос... пожа Ветровоск. Да сопутствуют вам хорошие звезды.
- Пусть дорога замедлится, чтобы встретиться с вашими ногами. – ответила Матушка. Она перестала крепко держать Тиффани за плечи, но все равно, почти протащила ее на другую сторону коттеджа. Метла успошей мисс Тенеты была прислонена к стене.
- 66 -
- Быстро привязывай вещи! – приказала она. – Нам надо улетать!
- Он вернется? – спросила Тиффани, с усилием привязывая мешок и старый чемодан к прутьям метлы.
- Не сейчас. Думаю, что не сразу. Но оно будет искать тебя. И оно будет сильнее. Я уверена, что он будет опаснее для тебя и для тех, кто рядом с тобой! Тебе надо столько всего узнать! Тебе надо столько всего сделать!
- Я поблагодарила его! Я пыталась быть с ним приветливой! Почему он продолжает преследовать меня?
- Из-за Танца. – ответила Матушка.
- Я попросила прощения!
- Не достаточно хорошо. Что знает буря знает о страданиях? Ты должна загладить свою вину. Неужели ты и правда думала, что пустое место в танце было приготовлено для тебя? Ох, как же все запутано! Как твои ступни?
Рассерженная и сбитая с толку Тиффани, замерла, полуперекинув ногу через метлу.
- Мои ступни? А что с ними?
- Они зудят? Что будет, если ты снимешь ботинки?
- Ничего нне будет! Я всего лишь увижу свои чулки! При чем тут мои ступни вообще?
- Вот это мы и выясним. – яростно заявила Матушка. – Ну, полетели.
Тиффани попыталась поднять метлу в воздух. но она едва поднялась над высохшей травой. Она огляделась. На прутьях метлы сидели Нак Мак Фиглы.
- Не переживай. – сказал Роб Всякограб. – Мы крепко учипились.
- Только не дюже потряхай, потому как у мя башка отвалится. – добавил Вулли Валенок.
- А харчи будут? – поинтересовался Величий Ян. – Горло бы промочить!
- Я не могу взять всех вас! – сказала Тиффани. – Я даже не знаю, куда направляюсь.
Матушка Ветровоск оглядела фиглов. – Вам придется пойти пешком. Мы направляемся в город Ланкр. Адрес - Tir Nani Ogg, на площади.
- Tir Nani Ogg? – сказала Тиффани. – Это не...
- Это означает Дом Нянни Огг. – ответила Матушка. Фиглы посыпались с метлы. – Там ты будешь в безопасности. Ну, более или менее в безопасности. Но нам придется остановиться по дороге. Мы должны закинуть эту подвеску как можно дальше. И я знаю, как это сделать! О, да!
* * *
Мак Нак Фиглы рысцой мчались по полуденному лесу. Местная дичь уже обнаружила их присутствие, и поэтому пушистые лесные зверьки либо забились в свои норы, либо вскарабкались на вершины деревьев. Тем не менее, немного погодя Величий Ян попросил остановиться и сказал – Хтось за нами следует!
- Не дури. – ответил Роб Всякограб. – В этих лесах ничего не осталось достатно скаженного, чтоб фиглов ловити!
- Я знаю, что чувствую, - упрямо повторил Величий Ян. – Я нутром чую. Хтось крадется за нами!
- Ну что же, я не из тех, кто с нутром мужчины свариться почну. - сказал Роб устало. – Лады, парни, разойдитесь по кругу!
Вытащив мечи, фиглы разошлись по стронам, но через нескольких минут все начали ворчать. Ничего не было ни видно, ни слышно. На безопасном расстоянии пели птицы. Повсюду царили мир и спокойствие, столь необычные в соседстве с фиглами.
- Извиняй, Величий Ян, но сдается мне, нутро твое работает. – сказал Роб Всякограб.
В этот самый момент, Горацио, сыр, свалился ему прямо на голову.
- 67 -
* * *
Река под большим ланкрским мостом была полноводная, но ее едва можно различить сверху за брызгами водопада - водяной пыли, стоящей в морозном воздухе.
Она пенилась в узкой теснине, а затем стремительно кидалась вниз, как прыгает в водопад лосось, и с грохотом обрушивалась на равнины внизу. От водопада до Мела можно было добраться, следуя речному течению, но река так широко и лениво петляла, что быстрее было лететь по прямой.
Всего один раз Тиффани воспользовалась прямым путем, когда мисс Левел в первый раз привезла ее в горы. После чего она всегда выбирала долгую дорогу домой, путешествуя над петляющим трактом.
Подлететь к самму краю бушующего потока, резко обрывающегося в холодный сырой воздух, и направить помело почти вертикально вниз, было почти на первом месте в списке того, что она никогда, никогда в жизни не намеревалась делать.
Матушка Ветровоск стояла на мосту, держа в руке серебряную лошадку.
- Есть только один способ, - сказала она. – В конце-концов подвеска попадет на дно глубокого моря. Пусть Зимовой ищет тебя там!
Тиффани кивнула. У нее не было слез, но это не означало, что она не плакала. У людей нет привычки плакать все время, они вообще об этом не думают. Но сейчас Тиффани думала об этом. Она думала о том, что у нее нет слез...
Выкинуть подвеску было целесообразно. Конечно же, целесообразно. Ведь все вокруг Боффо! Любой прутик может быть волшебной палочкой, а любая лужа – хрустальным шаром. Каждая вещь имеет только то могущество, которое ты сама вложила в нее.. Запутки, черепа и волшебные палочки были тем же самым, что и... лопаты, ножи и очки. Они были как... рычаги. С помощью рычага можно сдвинуть скалу, но сам по себе рычаг работать не будет.
- Ты должна сама сделать выбор. – проговорила Матушка. - Я не могу сделать его за тебя. Это безделушка и пока она у тебя, она опасна.
- Знаете, я не думаю, что он хотел причинить мне боль. Он просто рассторился. – сказала Тиффани.
- В самом деле? Ты хочешь еще раз встретиться с этим, таким расстроенным?
Тиффани подумала о странном лице. Зимовой принял очертания человека – более или менее – но так, как будто он подхватил идею человеком, но так и не понял, как это сделать.
- Вы думаете, что он повредит другим людям? – спросила она.
- Он Зима, дитя. Зима ведь не только красивые снежинки, а?
Тиффани протянула руку. – Дайте мне ее назад, пожалуйста?
Матушка отдала подвеску, пожав плечами.
Подвеска лежала в руке у Тиффани, на белом шраме. Это была первая подаренная ей вещь, которая не была бы полезной, которая не предназначалась бы для чего-либо.
Она не нужна мне, думала Тиффани. Силу дает мне Мел. Неужели жзнь будет такова? Ничего бесполезного?
- Нам надо привязать ее к чему-нибудь легкому. – сказала она деловым голосом. – Иначе, ее выловят со дна.
Она порыскала в траве вокруг моста, нашла палку и обернула серебряную цепочку вокруг нее.
Стоял полдень. Тиффани придумала слово – дневносвет, ей нравилось, как оно звучит. Любой мог быть ведьмой в полночь, думала она, но ты должна быть по настоящему способна, чтобы быть ведьмой при дневносвете.
Как бы то ни было, быть ведьмой мне удается, думала она, шагая по мосту. Не удается быть счастливой.
Она бросила подвеску с моста.
- 68 -
Она не стала делать из этого события. Неплохо было бы сказать, что серебряная лошадка сверкнула в лучах солнца, на мгновение повиснув в воздухе, перед долгим падением. Возможно, что так оно и было, но Тиффани не стала смотреть.
- Хорошо. – сказала Матушка Ветровоск.
- На этом все? – спросила Тиффани.
- Нет! Ты втанцевала себя в историю, девочка, одну из тех, что рассказывается миру каждый год. Историю про лед и пламень, Лето и Зиму. Ты ее испортила. Теперь ты должна остаться в ней до конца и увериться, что все закончится так, как надо. Лошадка нужна только для того, чтобы выиграть немного времени, вот и все.
- Сколько времени у меня есть?
- Я не знаю. Такого раньше еще не случалось. По меньшей мере, у тебя есть время, чтобы подумать. Как твои ступни?
* * *
С точки зрения людей, Зимовой перемещался по миру без какого-либо перемещения вообще. Он был там, где была зима.
Зимовой пытался размышлять. Никогда раньше ему не приходилось этого делать и ему было больно. До сих пор люди были лишь частью окружающего мира, двигающейся странным образом и зажигающей огни. Но сейчас он начал мыслить и все стало иным.
Люди... Сделаны из человечьего материала... вот что она сказала.
Человечий материал. Он должен сделать себя из человечьего материла ради возлюбленной. И Зимовой проплывал сквозь ледяной воздух моргов и среди облоков кораблекрушения в поисках таких матриалов. И чем же они оказались? В основном грязью и водой. Если же тело полежит подольше, то и вода высохнет и не останется ничего, кроме пригоршни пыли, которую развеет ветер.
Таким образом, поскольку воды не способна мыслить, то за все отвественна пыль.
Зимовой был логичен, потому что лед был логичен. Вода следует логике. Существуют правила. Итак, люди это всего лишь... правильный вид пыли!
И, пока он был занят поисками нужной пыли, он мог бы продемонстрировать ей свою силу.
* * *
Этим вечером Тиффани сидела на краю кровати для гостей, зевала и рассматривала свои ступни, а сонливость накатывала на нее, как грозовые облака на небо.
Ступни были розовыми, с пятью пальчиками на каждой. В целом, это были довольно симпатичные ступни.
Обычно при встрече люди говорят что-то вроде: «Как дела?». Нянюшка Огг только и сказала – «Заходи. Как твои ступни?».
Вдруг оказалось, что вокруг заинтересовались ее ступнями. Конечно, ноги имеют большое значение, но что с ними может такого случиться?
Она поболтала ногами в воздухе. Ничего странного не произошло и она легла на кровать.
Тиффани две ночи не высыпалась. Она этого не осозновала, пока не добралась до Tir Nanni Ogg, где ее мозги пошли вразнобой. Она разговаривала с миссис Огг, но с трудом могла припомнить, о чем. Голоса звенели в ее ушах. Наконец-то у нее не было больше никаких дел, только спать.
Это была хорошая кровать, лучшая из тех, где ей доводилось спать. И это была лучшая комната, из тех, что она видела, хотя она была слишком усталой, чтобы осмотреть ее. Ведьмы не тратятся на комфорт, особенно на запасные спальни, но Тиффани всю жизнь спала в ветхой кровати, пружины у которой дзынькали каждый раз, когда она поворачивалась и, при желании, можно было даже подобрать мелодию. Матрас был толстым и мягким. Она утонула в нем, как в очень мягком, очень теплом, медленно затягивающем зыбучем песке.
