Черная Мария (Диана Уинн Джонс)
May. 24th, 2008 09:39 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
anafema_device- 67 -
Энтони Зеленовски улыбнулся мне своей располагающей улыбкой. За Ларри с мужчинами стояла группа рабочих-экскаваторщиков. Как мне рассказали позже, они все приехали из Майнхёрста и понятия не имели, что у нас творится. Но они также почувствовали, что здесь что-то происходит. Они переводили глаза с меня на маму. Мама выбежала из приюта в окружении сирот. «Их тоже забираем?» – закричала она Энтони.
«О да.» – ответил Энтони. – «Пойдемте отсюда.» И он пошел прочь от приюта и все последовали за ним, как за Крысоловом с его дудочкой. Он и внешне был похож на Крысолова, тем более, сопровождаемый толпой детей.
«Откуда взялись Ларри и все остальные?» – шепотом спорисла я Криса.
«Они поджидали нас в лесу утром.» – ответил Крис. – «У них была с собой одежда для меня и зеленый камзол для него. Знаешь, похоже, что они обо всем знали. Ларри подошел к Энтони Зеленовски и – ты представляешь! – поклонился ему. Он сказал: – «Вы наверное меня не помните, когда вы пропали, мне было всего десять лет, но я пытался вести дела в Крэнбери так, как вы этого хотели.» Затем он передал ему зеленый камзол.»
«Он хочет стать следующим мистером Фельпсом.». – сказала я. – «Могу поспорить. Расскажи, как они нашли тебя.»
Крис сам толком не знал. Он думал, что вероятно, это он нашел их. Крис сказал, что убежал на неколько миль вглубь от побережья, потому что будучи волком, ему нравилось бежать по ночному лесу. Но он никак не мог остановиться. Чем дальше он удалялся от Крэнбери, тем ему становилось страшнее и неуверенее. Я думаю, что на нем лежало заклятье. Однако, перед рассветом он неожидано почувствовал сильный позыв немедленно вернуться в леса вокруг города. Поэтому он побежал обратно.
Его многие видели. В поле за ним погнался тракторист и Крис очень устал и был испуган, от пребывания на дневном свете. Он был рад, когда вбежал в полосу тумана и нашел сарай на опушке Окружного леса, где он уже прятался раньше. Крис прополз в щель в задней стенке и в соломе, куда он обычно зарывался, спала мама.
«Я не мог этому поверить и обнюхал ее.» – сказал Крис.
Мама шла, обняв нас обоих. Она засмеялась. «Я как закричу,» – сказала она. – «Бедный Крис! Он так испуганно отпрыгнул. И я сказала – Крис, все в порядке! Просто у тебя очень холодный нос! А затем вернулся Энтони.»
«Он сказал – привет, Крис. Мне так жаль, что с тобой случилось такое несчастье. – и превратил меня обратно.» – сказал Крис.
«Что? Вот просто так?» – удивилась я.
«Ну никаких мумбо-юмбо он не устраивал,» – добавила мама. «Просто положил руку на голову Криса. Все стало на миг расплывчатым, а затем его рука уже лежала на настоящей голове Криса. Крис весь дрожал. Бедный Энтони! Он весь покрылся потом. Ему трудно переносить даже крышу над головой. И Крис тоже не полностью в себе.»
«А теперь ты расскажи нам о приюте.» – сказал Крис.
«Но ты еще не рассказал мне об охоте.» – ответила я. Мы вышли на набережную. Море простиралось перед нами, такое спокойное, серое и туманное.
«Рассказы могут подождать.» – сказала мама.
Нам навстречу в кресле на колесиках, которое толкала Элани, ехала тетя Мария в своей дохлой лисе и высокой шляпе. За ней шли остальные миссис Они – или девять из них – и за ними толпились другие женщины.
«Я думаю, ты права.» – согласился Крис.
глава пятнадцатая
Обе группы остановились лицом к лицу. Энтони Зеленовски вытащил из кармана зеленую шкатулку и побарабанил пальцами по ее крышке. Глаза всех присутствующих повернулись к ней. В сером морском воздухе она казалась еще ярче, чем обычно. Почти все миссис Они быстро отвернулись, а тетя Мария прикрыла лицо рукой в перчатке.
«Элани!» – сказала она своим тихим печальным голосом. – «Они забрали мою маленькую Наоми. Как прискорбно.»
Элани пялилась поверх шляпы тети Марии на Энтони Зеленовски. Когда она решила, что поймала его взгляд, она улыбнулась.
Да, она действительно постаралсь. Это была не просто улыбка, не две линии, а чуть ли не целых три. Я подумала, что у нее уши треснут. Энтони улыбнулся ей в ответ, конечно же точно такой же широкой улыбкой. Но я сразу увидела, почему тете Марии так хотелось избаваться от него. Хотя его была полностью дружелюбна, она ясно показывала, что он не собирается уступать ни дюйма.
«Доброе утро.» – сказал он. – «Я вернулся, чтобы восстановить справделивость. Многие люди несчастливы в Крэнбери и два человека умерли.»
«О чем он говорит, Элани?» – спросила тетя Мария. На этот раз у нее был обиженный голос. – «Все вполне счастливы, не так ли, дорогая? И я в жизни даже муху не убила!»
«Нет, вы использовали других людей вместо хлопушки, чтобы они убивали для вас!» – закричал Крис.
«Шшш, малыш.» – сказала ему тетя Мария. – «Взрослые разговаривают.» Если она и удивилась, увидив Криса, она этого не показала. Она была очень наглой. Мама тоже так думала. Я слышала, как она бормотала про себя: – «Какая наглость! Надеюсь, он ее свернет в бараний рог!» Но тут Энтони Зеленовски заговорил: – «Это все, что вы хотели нам сказать? Правда?» Он произнес эти слова довольно тихо, но они перекрыли все разговоры.
«Единственное, что я хотела сказать, это что я удивлена,». – продолжала тетя Мария. – «Как такой образованный человек позволил втянуть себя в подобное. Я думала, что вы достаточно взрослый стары, чтобы устраивать демонстрации на берегу моря.»
О! подумала я. Это должно быть был сигнал. Я думаю, что все миссис Они принялись за дело после этих слов. Укоряющее неодобрение волнами покатились от них. Мама моментально покраснела. За ними следовали волны угрызения совести, стыд, смущение – такие чувства, словно вы сказали что-то грязное – и в ту же секунду всем стало невыносимо стыдно. Мальчик сирота, стоящий рядом со мной, тихо расплакался. Элани сказала – «Ларри, что ты делаешь!» и у Ларри сразу скукожился, словно ему захотелось уползти в море.
Тетя Мария ласково позвала меня: – «Наоми, милая, иди к нам. Оставь этих людей!»
«Нет!» – ответила я. «Вы злая.» Я все еще испытывала то чувство, охватившее меня в приюте. Я знала, что угрызения совести были таким же пластиковым мешком.
Раздались ошеломленные возгласы. Мама, неколько сирот и миссис Они изумленно ахнули.
Энтони Зеленовски вздохнул и открыл зеленую шкатулку. «Ну раз вам так хочется.» – сказал он. Я думаю, что в этот момент все смотрели только на него, он так выделялся из толпы своим странным лицом и зеленым камзолом. Вещество из шкатулки заклубилось вокруг него. Я помню, что разглядывала его профиль и подумала тогда, что его блестящий глаз больше походил на глаз ястреба, чем попугая. Миссис Они все еще продолжали изливать на нас свои укоры и нам всем было стыдно смотреть, как это могущественное вещество спиралью поднялось в небо, собралось облаком и впитало в себя мощь спокойного свинцово-серого моря. Однако, мы продолжали смотреть на него и увидели, как вещество опустилось на землю, обволакивая тетю Марию и миссис Они.
Оно было серым, плотным, тяжелым и было наполнено видениями. Их было сотни, для каждой леди свои. Я увидела как серый волк крался к тете Марии. Сначала он скулил и огрызался, потом внезапно подпрыгнул и упал на бок замертво. Другой волк занял его место, он был поменьше ростом и пятнистой раскраски. Этот волк с жалким видом трусил куда-то сквозь дождь и заметно было, что он изголодал. Я увидела, как Элани попятилась от большого образа Ларри, который медленно поворачивался в воздухе. У Ларри был такой страдающий, растерянный вид и он чуть ли не плакал. Элани расстроилась по настоящему.
Крис подтолкнул Энтони Зеленовски. «Элани помогла мне спастись, когда они охотились на меня.» – сказал он.
«Я знаю.» – ответил Энтони. Тем не менее, образ Ларри стал еще печальнее. Энтони Зеленовски мрачно смотрел на видения. Наверное он разговаривал и с другими жителями города, а не только с мамой и Крисом, а может он видел кое-что, когда проецировал себя из под земли. Видений было очень много. Несчастные, отчаявшиеся, растерянные люди – десятки для каждой леди. Там же были и плачущие сироты. Я несколько раз заметила мрачного отца, который стоял по колено в море и глядел на заклинившую дверь. Я думаю, что он каким-то образом на самом деле сорвался со скалы. К своему удивлению, я даже заметила себя. Я полагаю, что Энтони хотел показать, как тетя Мария пыталась подкупить меня, но образ выглядел как на той картинке в книге Эстер Бейли, где девочку заталкивали и затягивали под землю ужасные тени.
Я знаю, что он пытался сделать. Он пытался показать им правду, что они сделали с этими людьми. Но я не думаю, что это сработало, во всяком случае не больше, чем когда он пытался вызвать Наоми на доверительные отношения. Некоторые из миссис Они были также расстроены, как Элани. Но остальные просто стояли, позволяя видениям кружиться вокруг них, пытаясь заставить нас почувствовать вину. Бенита Уоллинс сидела, свесив ноги с парапета набреженой, и рыдала. Но я думаю, что это была защитная реакция с ее стороны. И тетя Мария сидела, развернув кресло в сторону, печальная, строгая и безобидная, как плюшевый медвежонок.
Энтони Зеленовски предпринял последнюю попытку. Образы изливались на тетю Марию – Крис, я, сироты, отец, запуганная пожилая женщина, превращающаяся в серую кошку, сотни образов, даже видение самого Энтони, страдающего и задыхающегося. И, как финальный аккорд, появился большой серый волк, только теперь, когда раздался выстрел, он превратился в девушку с длинными черными волосами, и стал почти осязаемым образом Наоми, какой ее знал Энтони.
Тетя Мария продолжала строго глядеть на море. «Нет.» – сказала она, когда образ Наоми растворился вслед за остальными. – «Несмотря на эти видения, мне нечем упрекнуть себя, молодой человек.»
Я думаю, что видения в большей степени огорчили самого Энтони, чем тех людей, которым они были предназначены. Он побледнел и стал еще больше походить на пугало. «Очень хорошо.» – тихо ответил он и резко захлопнул шкатулку. Миссис Они ошеломленно вздохнули.
Тетя Мария застыла, как изваяние. В следующую секунду она исчезла. Энтони Зеленовски повернулся ко мне и протянул шкатулку, на крышке которой что-то стояло. «Не могла бы ты подержать ее секунду ровно, не наклоняя?» – спросил он.
Я осторожно вязла шкатулку в руки. Все, в том числе и я, охнули, поняв, что стояло на ее крышке. Это была крошечная старая леди в высокой шляпе и с лисой на шее, сидящая в кресле на колесиках. Она не двигалась. Я не смогла удержаться и осторожно дотронулась до нее кончиком пальца. Она была твердой, как игрушка, и холодной.
Энтони Зеленовски зацепил свой зеленый камзол на палец и его через плечо, другую руку он протянул за шкатулкой. Когда я передавала ему шкатулку, появился мистер Фельпс. Он толкал инвалидное кресло с маленькой, съежившейся мисс Фельпс. Это кресло наверное взято из ноева ковчега, подумала я. Оно было сделано из прутьев и у него были очень странные колеса. Мистер Фельпс делал вид, что не имеет никакого отношения к этому креслу и вообще его не толкает.
«Население собралось на площади, как было указано.» – объявил он в своей обычной солдафонской манере. Затем они с мисс Фельпс заметили миниатюрную тетю Марию, балансирующую на крышке шкатулки. Они оба уставились на нее. Кадык мистера Фельпса несколько раз дернулся. «Я не знал, что такое возможно.» – сказал он. А мисс Фельпс добавила. – «Хотела бы я, чтобы вы сначала догадались вернуть мне мое кресло.»
«О, оно ваше? Извините.» – ответил Энтони Зеленовски. Он широко улыбнулся и сказал: – «Пойдемте на площадь.»
И мы беспорядочной толпой двинулись на площадь, мы и все миссис Они. Энтони Зеленовски возглавлял шествие. Он слегка улыбался, повесив через плечо свой зеленый камзол и старательно удерживая на поверхности шкатулки тетю Марию в инвалидном кресле, чтобы оно не скатилось за край.
На площади собрался весь Крэнбери. Люди сидели на крышах машин, толпились посредине, стояли на скамейках и теснились в дверных проемах. Я и не подозревала, как много людей живет в этом городе. Никто из мужчин не пошел сегодня на работу. Повсюду стояли зомби в костюмах, среди них были женщины, которых я никогда не видела раньше. Когда сироты вслед за Энтони появились на площади, многие из них стали указывать пальцами на сирот и удивленно восклицать. Пока Энтони Зеленовски прокладывал себе дорогу в центр военного мемориала, аккуратно держа над собой зеленую шкатулку, я успела заметить продавщицу из магазина одежды и носильщика в сапогах, доктора Бейли и мистера Тэйлора, аптекаря,. Мистер Фельпс и Ларри следовали за нами, подталкивая сирот. И Элани, которой просто необходимо было за кем-нибудь присматривать, катила странное кресло мисс Фельпс и постаралась устроить ее поудбнее около ступенек мемориала.
Но мы с Крисом остались на краю площади, потому что увидели отца. Мама еще издали заметила его, стоящего в дверях дома, и устремилась к нему, расталкивая толпу. Наконец она добралась до него, но все мои тайные надежды на счастливый конец испарились, когда я увидела, как ужасно растерялся отец. Он попятился в дом, с порога которого наблюдал за площадью словно пытаясь там укрыться. Но когда мама заговорила, он несколько оправился. Затем с другой стороны появилась Зенобия Бейли и по хозяйски схватила его за руку. Мама поговорила и с ней. Затем мама вернулась к нам, раскрасневшаяся и на удивление довольная.
«Ну,» – сказала она. – «Я не знаю, что там произошло, только что с ним приключился какой-то несчастный случай. Он сказал, что помнит лишь как выбирался из моря. Я думаю, что он потерял память. Но он согласился подписать все документы, так что все в порядке.»
Нет, не в порядке, подумала я. Но тут Энтони Зеленовски, стоящий на ступеньках мемориала, начал говорить. Он говорил довольно тихо, поэтому все вокруг замолчали.
«Спасибо всем, что пришли.» – сказал он и свой кинул камзол на ступеньки, так, чтобы он мог держать тетю Марию обеими руками. «Вот. так лучше. У меня к вам три вопроса. Первый вопрос. Что мы будем делать с этой леди?» – Он поднял зеленую шкатулку с тетей Марией на крышке повыше. – «Последней из королев.»
Толпа на площади взревела: – «Заточить ее! Зарыть в землю! Убить ее!». Но среди них раздавались и голоса, которые кричали:. – «Нет! Она такая, какая есть! Отпустите ее!». Крис, стоя рядом со мной, кричал – «Попрыгайте на ней! Дайте мне на ней попрыгать!», и мама, в своей типичной добродетельной манерe кричала: – «Не будьте слишком жестоки с ней, Энтони!»
Энтони Зеленовски смотрел на толпу, пока все не затихли. «Большинство из вас склоняются к наказанию.» – сказал он. – «Но понимаете ли вы, что это не будет наказанием?»
Он поставил нас в тупик. Мы дружно уставились на Энтони и он улыбнулся. «Насколько эта леди считает,» – объяснил он. – «Она всегда была права – за всю свою жизнь. Ничего не сможет заставить ее признать свою неправоту. Но единственный смысл в наказании, это заставить людей осознать свои ошибки. Если же они этого не осознают, то что вы делаете с ними будет не наказанием, а местью. Правильно? Осмелюсь сказать, многие из вас жаждут мести. Но если вы станете мстить, то станете такой же, как сама миссис Лэйкер. Я хочу предотвратить ошибки в Крэнбери. Поэтому я не буду мстить. Я просто уберу ее. Вероятно, она даже не осознает этого. Это вам понятно?»
Люди недовольно забормотали, но в конце концов, все согласились, чтобы он сам решал, что делать. Энтони Зеленовски опять улыбнулся и спрятал шкатулку в карман брюк. Пока он засовывал тетю Марию в другой карман, он рассеянно посмотрел по сторонам. По моему, он забыл, что хотел сказать. Мама говорит, что годы проведенные им под землей, сказались на его памяти, но Крис уверяет, что он всегда был таким.
«Ах, да.» – продолжил Энтони. – «Теперь следующий вопрос.» – Он показал на сирот. – «Среди этих детей есть ваши. Кто видит здесь своих детей?»
Все те люди, которые указывали на сирот ранее, закричали. – «Мы! Это наши!» и стали протискиваться к ним. Две трети детей тут же растащили и стали тискать их и обнимать. Оставшиеся сироты стояли с грустным видом, пока мистер Фельпс и Ларри не забрались на ступеньки рядом с Энтони Зеленовски. Они начали проводить что-то вроде аукциона. «Вот эта прелестная маленькая девочка!» – восклицал мистер Фельпс. «Есть желающие? Как насчет этого интересного мальчика? Сними повязку со своей руки, малыш, ты не ранен. А теперь вот это чудная крепкая девочка!»
На удивление большое количество народа стало просить ребенка. Как только одного сироту, смущенного и сияющего, забирали, Ларри подхватывал со ступенек другого. Если на ребенка претендовали несколько человек, они вопросительно поворачивались к Энтони Зеленовски за решением. Энтони оглядывал просителей, забавно приподняв одну бровь, и рассеянно указывал большим пальцем. Казалось, что он был полностью сосредоточен на том, как ему жарко, обмахивая себя полами рубашки, и его лицо блестело от пота. День был не такой жаркий, но люди вокруг согрели его и серебряный солнечный свет пробивался сквозь туман. Я думаю, что он правильно подбирал приемных родителей. Он позволил мистеру Тэйлору и его миссис «Они» Адель забратьь мальчика с повязкой. Каким-то образом, это казалось правильным. И он передал некоторых детей одиноким мужчинам и женщинам, несмотря на то, что их просили семейные пары. И вы сразу могли понять, что так и надо. Но он не ппозволили Бените Уоллинс взять ребенка, хотя она продолжала просить.
Затем на ступеньках осталась последняя девочка, чернокожая с сотней маленьких косичек. Ларри сказал: - «Не надо выставлять ее Нат, именно эту хочу забрать я.» Это было удивительно. Во-первых, все сироты были одинаковыми, поэтому надо было хорошенько присмотреться, чтобы заметить, что она чернокожая. Во вторых, Ларри совершенно очевидно бросил вызов Элани.
Элани вылетела из-за кресла мисс Фельпс – «Ларри! Об этом не может быть и речи! Я ненавижу детей!»
«Зато я их люблю.» – ответил Ларри. – «Ох, ну ладно тебе, Элани, давай попробуем.»
Элани насупилась и начала было протестовать, но вдруг кинула взгляд на Энтони Зеленовски, обливающегося потом на ступеньках. «Ну ладно.» – сказала она и даже улыбнулась одной линией, Ларри издал вопль и подхватил девочку. Девочка совсем засмущалась.
«Это все, Энтони?». – спросил мистер Фельпс.
«Нет,» – ответил Энтони Зеленовски. «Есть еще третий вопрос.» Когда все опять затихли, он продолжил: – «Я отказываюсь от зеленого камзола и покидаю вас.»
Все застонали. Кто-то в ужасе вскричал: – «Неужели обратно в землю?»
«О, нет.» – ответил Энтони и его передернуло. «Проведя двадцать лет в земле, словно свекла, я даже ночевать под крышей не смогу. И вы должны понимать, насколько сильно я отстал от жизни. Но настоящая причина заключается в этом.»
Энтони Зеленовски улыбнулся мне своей располагающей улыбкой. За Ларри с мужчинами стояла группа рабочих-экскаваторщиков. Как мне рассказали позже, они все приехали из Майнхёрста и понятия не имели, что у нас творится. Но они также почувствовали, что здесь что-то происходит. Они переводили глаза с меня на маму. Мама выбежала из приюта в окружении сирот. «Их тоже забираем?» – закричала она Энтони.
«О да.» – ответил Энтони. – «Пойдемте отсюда.» И он пошел прочь от приюта и все последовали за ним, как за Крысоловом с его дудочкой. Он и внешне был похож на Крысолова, тем более, сопровождаемый толпой детей.
«Откуда взялись Ларри и все остальные?» – шепотом спорисла я Криса.
«Они поджидали нас в лесу утром.» – ответил Крис. – «У них была с собой одежда для меня и зеленый камзол для него. Знаешь, похоже, что они обо всем знали. Ларри подошел к Энтони Зеленовски и – ты представляешь! – поклонился ему. Он сказал: – «Вы наверное меня не помните, когда вы пропали, мне было всего десять лет, но я пытался вести дела в Крэнбери так, как вы этого хотели.» Затем он передал ему зеленый камзол.»
«Он хочет стать следующим мистером Фельпсом.». – сказала я. – «Могу поспорить. Расскажи, как они нашли тебя.»
Крис сам толком не знал. Он думал, что вероятно, это он нашел их. Крис сказал, что убежал на неколько миль вглубь от побережья, потому что будучи волком, ему нравилось бежать по ночному лесу. Но он никак не мог остановиться. Чем дальше он удалялся от Крэнбери, тем ему становилось страшнее и неуверенее. Я думаю, что на нем лежало заклятье. Однако, перед рассветом он неожидано почувствовал сильный позыв немедленно вернуться в леса вокруг города. Поэтому он побежал обратно.
Его многие видели. В поле за ним погнался тракторист и Крис очень устал и был испуган, от пребывания на дневном свете. Он был рад, когда вбежал в полосу тумана и нашел сарай на опушке Окружного леса, где он уже прятался раньше. Крис прополз в щель в задней стенке и в соломе, куда он обычно зарывался, спала мама.
«Я не мог этому поверить и обнюхал ее.» – сказал Крис.
Мама шла, обняв нас обоих. Она засмеялась. «Я как закричу,» – сказала она. – «Бедный Крис! Он так испуганно отпрыгнул. И я сказала – Крис, все в порядке! Просто у тебя очень холодный нос! А затем вернулся Энтони.»
«Он сказал – привет, Крис. Мне так жаль, что с тобой случилось такое несчастье. – и превратил меня обратно.» – сказал Крис.
«Что? Вот просто так?» – удивилась я.
«Ну никаких мумбо-юмбо он не устраивал,» – добавила мама. «Просто положил руку на голову Криса. Все стало на миг расплывчатым, а затем его рука уже лежала на настоящей голове Криса. Крис весь дрожал. Бедный Энтони! Он весь покрылся потом. Ему трудно переносить даже крышу над головой. И Крис тоже не полностью в себе.»
«А теперь ты расскажи нам о приюте.» – сказал Крис.
«Но ты еще не рассказал мне об охоте.» – ответила я. Мы вышли на набережную. Море простиралось перед нами, такое спокойное, серое и туманное.
«Рассказы могут подождать.» – сказала мама.
Нам навстречу в кресле на колесиках, которое толкала Элани, ехала тетя Мария в своей дохлой лисе и высокой шляпе. За ней шли остальные миссис Они – или девять из них – и за ними толпились другие женщины.
«Я думаю, ты права.» – согласился Крис.
глава пятнадцатая
Обе группы остановились лицом к лицу. Энтони Зеленовски вытащил из кармана зеленую шкатулку и побарабанил пальцами по ее крышке. Глаза всех присутствующих повернулись к ней. В сером морском воздухе она казалась еще ярче, чем обычно. Почти все миссис Они быстро отвернулись, а тетя Мария прикрыла лицо рукой в перчатке.
«Элани!» – сказала она своим тихим печальным голосом. – «Они забрали мою маленькую Наоми. Как прискорбно.»
Элани пялилась поверх шляпы тети Марии на Энтони Зеленовски. Когда она решила, что поймала его взгляд, она улыбнулась.
Да, она действительно постаралсь. Это была не просто улыбка, не две линии, а чуть ли не целых три. Я подумала, что у нее уши треснут. Энтони улыбнулся ей в ответ, конечно же точно такой же широкой улыбкой. Но я сразу увидела, почему тете Марии так хотелось избаваться от него. Хотя его была полностью дружелюбна, она ясно показывала, что он не собирается уступать ни дюйма.
«Доброе утро.» – сказал он. – «Я вернулся, чтобы восстановить справделивость. Многие люди несчастливы в Крэнбери и два человека умерли.»
«О чем он говорит, Элани?» – спросила тетя Мария. На этот раз у нее был обиженный голос. – «Все вполне счастливы, не так ли, дорогая? И я в жизни даже муху не убила!»
«Нет, вы использовали других людей вместо хлопушки, чтобы они убивали для вас!» – закричал Крис.
«Шшш, малыш.» – сказала ему тетя Мария. – «Взрослые разговаривают.» Если она и удивилась, увидив Криса, она этого не показала. Она была очень наглой. Мама тоже так думала. Я слышала, как она бормотала про себя: – «Какая наглость! Надеюсь, он ее свернет в бараний рог!» Но тут Энтони Зеленовски заговорил: – «Это все, что вы хотели нам сказать? Правда?» Он произнес эти слова довольно тихо, но они перекрыли все разговоры.
«Единственное, что я хотела сказать, это что я удивлена,». – продолжала тетя Мария. – «Как такой образованный человек позволил втянуть себя в подобное. Я думала, что вы достаточно взрослый стары, чтобы устраивать демонстрации на берегу моря.»
О! подумала я. Это должно быть был сигнал. Я думаю, что все миссис Они принялись за дело после этих слов. Укоряющее неодобрение волнами покатились от них. Мама моментально покраснела. За ними следовали волны угрызения совести, стыд, смущение – такие чувства, словно вы сказали что-то грязное – и в ту же секунду всем стало невыносимо стыдно. Мальчик сирота, стоящий рядом со мной, тихо расплакался. Элани сказала – «Ларри, что ты делаешь!» и у Ларри сразу скукожился, словно ему захотелось уползти в море.
Тетя Мария ласково позвала меня: – «Наоми, милая, иди к нам. Оставь этих людей!»
«Нет!» – ответила я. «Вы злая.» Я все еще испытывала то чувство, охватившее меня в приюте. Я знала, что угрызения совести были таким же пластиковым мешком.
Раздались ошеломленные возгласы. Мама, неколько сирот и миссис Они изумленно ахнули.
Энтони Зеленовски вздохнул и открыл зеленую шкатулку. «Ну раз вам так хочется.» – сказал он. Я думаю, что в этот момент все смотрели только на него, он так выделялся из толпы своим странным лицом и зеленым камзолом. Вещество из шкатулки заклубилось вокруг него. Я помню, что разглядывала его профиль и подумала тогда, что его блестящий глаз больше походил на глаз ястреба, чем попугая. Миссис Они все еще продолжали изливать на нас свои укоры и нам всем было стыдно смотреть, как это могущественное вещество спиралью поднялось в небо, собралось облаком и впитало в себя мощь спокойного свинцово-серого моря. Однако, мы продолжали смотреть на него и увидели, как вещество опустилось на землю, обволакивая тетю Марию и миссис Они.
Оно было серым, плотным, тяжелым и было наполнено видениями. Их было сотни, для каждой леди свои. Я увидела как серый волк крался к тете Марии. Сначала он скулил и огрызался, потом внезапно подпрыгнул и упал на бок замертво. Другой волк занял его место, он был поменьше ростом и пятнистой раскраски. Этот волк с жалким видом трусил куда-то сквозь дождь и заметно было, что он изголодал. Я увидела, как Элани попятилась от большого образа Ларри, который медленно поворачивался в воздухе. У Ларри был такой страдающий, растерянный вид и он чуть ли не плакал. Элани расстроилась по настоящему.
Крис подтолкнул Энтони Зеленовски. «Элани помогла мне спастись, когда они охотились на меня.» – сказал он.
«Я знаю.» – ответил Энтони. Тем не менее, образ Ларри стал еще печальнее. Энтони Зеленовски мрачно смотрел на видения. Наверное он разговаривал и с другими жителями города, а не только с мамой и Крисом, а может он видел кое-что, когда проецировал себя из под земли. Видений было очень много. Несчастные, отчаявшиеся, растерянные люди – десятки для каждой леди. Там же были и плачущие сироты. Я несколько раз заметила мрачного отца, который стоял по колено в море и глядел на заклинившую дверь. Я думаю, что он каким-то образом на самом деле сорвался со скалы. К своему удивлению, я даже заметила себя. Я полагаю, что Энтони хотел показать, как тетя Мария пыталась подкупить меня, но образ выглядел как на той картинке в книге Эстер Бейли, где девочку заталкивали и затягивали под землю ужасные тени.
Я знаю, что он пытался сделать. Он пытался показать им правду, что они сделали с этими людьми. Но я не думаю, что это сработало, во всяком случае не больше, чем когда он пытался вызвать Наоми на доверительные отношения. Некоторые из миссис Они были также расстроены, как Элани. Но остальные просто стояли, позволяя видениям кружиться вокруг них, пытаясь заставить нас почувствовать вину. Бенита Уоллинс сидела, свесив ноги с парапета набреженой, и рыдала. Но я думаю, что это была защитная реакция с ее стороны. И тетя Мария сидела, развернув кресло в сторону, печальная, строгая и безобидная, как плюшевый медвежонок.
Энтони Зеленовски предпринял последнюю попытку. Образы изливались на тетю Марию – Крис, я, сироты, отец, запуганная пожилая женщина, превращающаяся в серую кошку, сотни образов, даже видение самого Энтони, страдающего и задыхающегося. И, как финальный аккорд, появился большой серый волк, только теперь, когда раздался выстрел, он превратился в девушку с длинными черными волосами, и стал почти осязаемым образом Наоми, какой ее знал Энтони.
Тетя Мария продолжала строго глядеть на море. «Нет.» – сказала она, когда образ Наоми растворился вслед за остальными. – «Несмотря на эти видения, мне нечем упрекнуть себя, молодой человек.»
Я думаю, что видения в большей степени огорчили самого Энтони, чем тех людей, которым они были предназначены. Он побледнел и стал еще больше походить на пугало. «Очень хорошо.» – тихо ответил он и резко захлопнул шкатулку. Миссис Они ошеломленно вздохнули.
Тетя Мария застыла, как изваяние. В следующую секунду она исчезла. Энтони Зеленовски повернулся ко мне и протянул шкатулку, на крышке которой что-то стояло. «Не могла бы ты подержать ее секунду ровно, не наклоняя?» – спросил он.
Я осторожно вязла шкатулку в руки. Все, в том числе и я, охнули, поняв, что стояло на ее крышке. Это была крошечная старая леди в высокой шляпе и с лисой на шее, сидящая в кресле на колесиках. Она не двигалась. Я не смогла удержаться и осторожно дотронулась до нее кончиком пальца. Она была твердой, как игрушка, и холодной.
Энтони Зеленовски зацепил свой зеленый камзол на палец и его через плечо, другую руку он протянул за шкатулкой. Когда я передавала ему шкатулку, появился мистер Фельпс. Он толкал инвалидное кресло с маленькой, съежившейся мисс Фельпс. Это кресло наверное взято из ноева ковчега, подумала я. Оно было сделано из прутьев и у него были очень странные колеса. Мистер Фельпс делал вид, что не имеет никакого отношения к этому креслу и вообще его не толкает.
«Население собралось на площади, как было указано.» – объявил он в своей обычной солдафонской манере. Затем они с мисс Фельпс заметили миниатюрную тетю Марию, балансирующую на крышке шкатулки. Они оба уставились на нее. Кадык мистера Фельпса несколько раз дернулся. «Я не знал, что такое возможно.» – сказал он. А мисс Фельпс добавила. – «Хотела бы я, чтобы вы сначала догадались вернуть мне мое кресло.»
«О, оно ваше? Извините.» – ответил Энтони Зеленовски. Он широко улыбнулся и сказал: – «Пойдемте на площадь.»
И мы беспорядочной толпой двинулись на площадь, мы и все миссис Они. Энтони Зеленовски возглавлял шествие. Он слегка улыбался, повесив через плечо свой зеленый камзол и старательно удерживая на поверхности шкатулки тетю Марию в инвалидном кресле, чтобы оно не скатилось за край.
На площади собрался весь Крэнбери. Люди сидели на крышах машин, толпились посредине, стояли на скамейках и теснились в дверных проемах. Я и не подозревала, как много людей живет в этом городе. Никто из мужчин не пошел сегодня на работу. Повсюду стояли зомби в костюмах, среди них были женщины, которых я никогда не видела раньше. Когда сироты вслед за Энтони появились на площади, многие из них стали указывать пальцами на сирот и удивленно восклицать. Пока Энтони Зеленовски прокладывал себе дорогу в центр военного мемориала, аккуратно держа над собой зеленую шкатулку, я успела заметить продавщицу из магазина одежды и носильщика в сапогах, доктора Бейли и мистера Тэйлора, аптекаря,. Мистер Фельпс и Ларри следовали за нами, подталкивая сирот. И Элани, которой просто необходимо было за кем-нибудь присматривать, катила странное кресло мисс Фельпс и постаралась устроить ее поудбнее около ступенек мемориала.
Но мы с Крисом остались на краю площади, потому что увидели отца. Мама еще издали заметила его, стоящего в дверях дома, и устремилась к нему, расталкивая толпу. Наконец она добралась до него, но все мои тайные надежды на счастливый конец испарились, когда я увидела, как ужасно растерялся отец. Он попятился в дом, с порога которого наблюдал за площадью словно пытаясь там укрыться. Но когда мама заговорила, он несколько оправился. Затем с другой стороны появилась Зенобия Бейли и по хозяйски схватила его за руку. Мама поговорила и с ней. Затем мама вернулась к нам, раскрасневшаяся и на удивление довольная.
«Ну,» – сказала она. – «Я не знаю, что там произошло, только что с ним приключился какой-то несчастный случай. Он сказал, что помнит лишь как выбирался из моря. Я думаю, что он потерял память. Но он согласился подписать все документы, так что все в порядке.»
Нет, не в порядке, подумала я. Но тут Энтони Зеленовски, стоящий на ступеньках мемориала, начал говорить. Он говорил довольно тихо, поэтому все вокруг замолчали.
«Спасибо всем, что пришли.» – сказал он и свой кинул камзол на ступеньки, так, чтобы он мог держать тетю Марию обеими руками. «Вот. так лучше. У меня к вам три вопроса. Первый вопрос. Что мы будем делать с этой леди?» – Он поднял зеленую шкатулку с тетей Марией на крышке повыше. – «Последней из королев.»
Толпа на площади взревела: – «Заточить ее! Зарыть в землю! Убить ее!». Но среди них раздавались и голоса, которые кричали:. – «Нет! Она такая, какая есть! Отпустите ее!». Крис, стоя рядом со мной, кричал – «Попрыгайте на ней! Дайте мне на ней попрыгать!», и мама, в своей типичной добродетельной манерe кричала: – «Не будьте слишком жестоки с ней, Энтони!»
Энтони Зеленовски смотрел на толпу, пока все не затихли. «Большинство из вас склоняются к наказанию.» – сказал он. – «Но понимаете ли вы, что это не будет наказанием?»
Он поставил нас в тупик. Мы дружно уставились на Энтони и он улыбнулся. «Насколько эта леди считает,» – объяснил он. – «Она всегда была права – за всю свою жизнь. Ничего не сможет заставить ее признать свою неправоту. Но единственный смысл в наказании, это заставить людей осознать свои ошибки. Если же они этого не осознают, то что вы делаете с ними будет не наказанием, а местью. Правильно? Осмелюсь сказать, многие из вас жаждут мести. Но если вы станете мстить, то станете такой же, как сама миссис Лэйкер. Я хочу предотвратить ошибки в Крэнбери. Поэтому я не буду мстить. Я просто уберу ее. Вероятно, она даже не осознает этого. Это вам понятно?»
Люди недовольно забормотали, но в конце концов, все согласились, чтобы он сам решал, что делать. Энтони Зеленовски опять улыбнулся и спрятал шкатулку в карман брюк. Пока он засовывал тетю Марию в другой карман, он рассеянно посмотрел по сторонам. По моему, он забыл, что хотел сказать. Мама говорит, что годы проведенные им под землей, сказались на его памяти, но Крис уверяет, что он всегда был таким.
«Ах, да.» – продолжил Энтони. – «Теперь следующий вопрос.» – Он показал на сирот. – «Среди этих детей есть ваши. Кто видит здесь своих детей?»
Все те люди, которые указывали на сирот ранее, закричали. – «Мы! Это наши!» и стали протискиваться к ним. Две трети детей тут же растащили и стали тискать их и обнимать. Оставшиеся сироты стояли с грустным видом, пока мистер Фельпс и Ларри не забрались на ступеньки рядом с Энтони Зеленовски. Они начали проводить что-то вроде аукциона. «Вот эта прелестная маленькая девочка!» – восклицал мистер Фельпс. «Есть желающие? Как насчет этого интересного мальчика? Сними повязку со своей руки, малыш, ты не ранен. А теперь вот это чудная крепкая девочка!»
На удивление большое количество народа стало просить ребенка. Как только одного сироту, смущенного и сияющего, забирали, Ларри подхватывал со ступенек другого. Если на ребенка претендовали несколько человек, они вопросительно поворачивались к Энтони Зеленовски за решением. Энтони оглядывал просителей, забавно приподняв одну бровь, и рассеянно указывал большим пальцем. Казалось, что он был полностью сосредоточен на том, как ему жарко, обмахивая себя полами рубашки, и его лицо блестело от пота. День был не такой жаркий, но люди вокруг согрели его и серебряный солнечный свет пробивался сквозь туман. Я думаю, что он правильно подбирал приемных родителей. Он позволил мистеру Тэйлору и его миссис «Они» Адель забратьь мальчика с повязкой. Каким-то образом, это казалось правильным. И он передал некоторых детей одиноким мужчинам и женщинам, несмотря на то, что их просили семейные пары. И вы сразу могли понять, что так и надо. Но он не ппозволили Бените Уоллинс взять ребенка, хотя она продолжала просить.
Затем на ступеньках осталась последняя девочка, чернокожая с сотней маленьких косичек. Ларри сказал: - «Не надо выставлять ее Нат, именно эту хочу забрать я.» Это было удивительно. Во-первых, все сироты были одинаковыми, поэтому надо было хорошенько присмотреться, чтобы заметить, что она чернокожая. Во вторых, Ларри совершенно очевидно бросил вызов Элани.
Элани вылетела из-за кресла мисс Фельпс – «Ларри! Об этом не может быть и речи! Я ненавижу детей!»
«Зато я их люблю.» – ответил Ларри. – «Ох, ну ладно тебе, Элани, давай попробуем.»
Элани насупилась и начала было протестовать, но вдруг кинула взгляд на Энтони Зеленовски, обливающегося потом на ступеньках. «Ну ладно.» – сказала она и даже улыбнулась одной линией, Ларри издал вопль и подхватил девочку. Девочка совсем засмущалась.
«Это все, Энтони?». – спросил мистер Фельпс.
«Нет,» – ответил Энтони Зеленовски. «Есть еще третий вопрос.» Когда все опять затихли, он продолжил: – «Я отказываюсь от зеленого камзола и покидаю вас.»
Все застонали. Кто-то в ужасе вскричал: – «Неужели обратно в землю?»
«О, нет.» – ответил Энтони и его передернуло. «Проведя двадцать лет в земле, словно свекла, я даже ночевать под крышей не смогу. И вы должны понимать, насколько сильно я отстал от жизни. Но настоящая причина заключается в этом.»
